world peace and more coffee plz
Купил мороженое, пошёл на балкон двадцать второго этажа. Сидел там, смотрел на город, такой игрушечный и такой настоящий. В голове крутились обрывки мыслей, песен и какие-то смутные образы, а реальность отступала на второй план. Потом заметил, что надписей на стене прибавилось с моего последнего визита. Какие-то цитаты, отдельные фразы с претензией на афористичность... Большая часть надписей была датирована двадцать третьим мая. Вообще-то ничего выдающегося, всё в духе "люблю и не могу забыть", но мне почему-то представилось, как написавшая это девушка сидела на этом же балконе, смотрела на те же домики, на которые смотрел сейчас я, на лохматые кроны деревьев и дорожки в парке. Захороненные где-то глубоко мечты шептали, что она, скорее всего, тоже была задумчивой и немного потерянной. Здравый смысл на это лишь закатил глаза, пробурчав, как же хорошо, что меня не было здесь двадцать третьего мая, а то этот прекрасный образ бы непременно разрушился.
Не знаю, сколько я там просидел, но, должно быть, часа полтора, не меньше. Солнце медленно ползло к горизонту, его лучи запутывались в лёгкой дымке, и становилось прохладнее. Тени тоже становились длиннее: в какой-то момент они полностью отвоевали парк, начали заползать на домики... Интересно, люди, которые живут на двадцать втором этаже чувствуют то же, глядя в окно? Или их это уже не завораживает? Я не стал рисковать: вдруг, если сидеть слишком долго, этот вид перестанет так на меня действовать. Кроме того, я замёрз.
Почему-то вспомнилось, как Машка один раз сказала, что пишу я лучше, чем рассказываю. На самом деле никогда не считал, что у меня есть какие-то выдающиеся способности в этой области, но, выходит, рассказываю я ещё хуже, чем пишу. Так вот... думаю, фишка в том, что пишу я просто так, в каком-то смысле - в никуда, а рассказываю непременно кому-то, поэтому поток мыслей приходится фильтровать, отсеивая то, что, как мне кажется, собеседнику будет неинтересно. Не очень понимаю, значит ли это что-то на практике, скорее всего нет.
Завтра экзамен по математике, а мне... не то чтобы лень, просто ужасно надоело. Хочется уже переключиться на что-то другое, а тут вот это всё. А ещё я опять не высыпаюсь, и поэтому быстро устаю.
Не знаю, сколько я там просидел, но, должно быть, часа полтора, не меньше. Солнце медленно ползло к горизонту, его лучи запутывались в лёгкой дымке, и становилось прохладнее. Тени тоже становились длиннее: в какой-то момент они полностью отвоевали парк, начали заползать на домики... Интересно, люди, которые живут на двадцать втором этаже чувствуют то же, глядя в окно? Или их это уже не завораживает? Я не стал рисковать: вдруг, если сидеть слишком долго, этот вид перестанет так на меня действовать. Кроме того, я замёрз.
Почему-то вспомнилось, как Машка один раз сказала, что пишу я лучше, чем рассказываю. На самом деле никогда не считал, что у меня есть какие-то выдающиеся способности в этой области, но, выходит, рассказываю я ещё хуже, чем пишу. Так вот... думаю, фишка в том, что пишу я просто так, в каком-то смысле - в никуда, а рассказываю непременно кому-то, поэтому поток мыслей приходится фильтровать, отсеивая то, что, как мне кажется, собеседнику будет неинтересно. Не очень понимаю, значит ли это что-то на практике, скорее всего нет.
Завтра экзамен по математике, а мне... не то чтобы лень, просто ужасно надоело. Хочется уже переключиться на что-то другое, а тут вот это всё. А ещё я опять не высыпаюсь, и поэтому быстро устаю.
Та же проблема на самом деле: не всегда соображаю, что говорить нужно, а что - нет, поэтому обычно стараюсь всё сокращать. А потом меня начинают расспрашивать про какие-то детали, которые мне казались совершенно не стоящими внимания... Про "говорю слишком быстро" тоже прямо в точку.
Хотя ты, вроде, меня понимаешь, я тебя - тоже.